Сегодня мы хотим наконец рассказать Вам о том, что такое Радио Драйекланд, откуда оно взялось и какое значение имело в свое время для истории этого региона, в котором мы с Вами теперь по воле судьбы живем – Верхнего Рейна.

Рассказывая о нашем радио, неизбежно прийдется говорить о региональной истории последних десятилетий, и мы надеемся, что после нашего рассказа Вы не будете больше удивляться, слыша как немцы по старой памяти все еще называют Фрайбург “зеленой столицей Германии”, “колыбелью экологического движения”. Сейчас, конечно, глядя на продвигающееся быстрыми темпами строительство, например, автомагистрали Б 31 или сомнительного в экологическом отношении жилого района Ризельфельд, в это поверить трудно, но история гражданской инициативы жителей региона, можно сказать, героическая, и о ней мы хотели бы поговорить в нашей сегодняшней передаче.

Боясь наскучить Вам сухими фактами недавнего прошлого, мы включили в нашу программу свидетельства очевидцев – основателей радио, а также музыку тех времен.

Все началось в 1970 году. В памяти еще были свежи события 1968 года. Политический опыт приобретенный в этом столь важном для европейских демократий году не прошел даром: в 70-х к нему прибавились еще и сильные экологические мотивы, причем общественное развитие получило неожиданный для большинства политиков оборот.

В это время национальные и брюссельские технократы вынашивали маниакальные по своему размаху планы: они собирались индустриализировать всю долину Рейна от Роттердама до Базеля, оставив пригодными для проживания человека только лишь горы – Вогезы и Шварцвальд. Необходимую для промышленности энергию планировалось получать с помощью целого ряда новых АЭС. Противники этого плана, осознавая опасность химического загрязнения окружающей среды и радиоактивного заражения, решили немедленно действовать, в первую очередь, информировать население и вообще оказывать всяческое сопротивление сумасбродным индустриальным проектам.

Об общих культурных и исторических корнях живущих здесь, в Алемании, людей в начале 70-х годов говорилось мало, однако поскольку все эти промышленные проекты были так или иначе связаны с Рейном, то первым существенным аспектом экологического движения стала консолидация немцев-баденцев, французов-эльзасцев и швейцарцев, которые на фоне реальной экологической угрозы преодолели старые предубеждения и стереотипы и открыли для себя общие интересы. И конечно же, алеманский диалект, на котором говорит весь регион, невзирая на государственные границы, значительно облегчал им общение.

Название региона Драйекланд – страна трех углов – стало символом нового регионального сознания. Его придумал французский бард Франсуа Брюмб.

Приведем лишь несколько основных событий экологической борьбы в регионе Верхнего Рейна с 1970 до начала 80х годов.

1. В июле 1970 года стало известно, что возле Фессенхайма в Эльзасе планируется строительство АЭС с двумя блоками реакторов. Кстати, надо сказать, что это был единственный проект такого рода, который удалось реализовать на Верхнем Рейне. Строительство 3 и 4 блоков реакторов удалось предотвратить. Борьба за остановку 1 и 2 блоков продолжается и будет прекращена только после того, как Франция заморозит эту АЭС и выйдет из атомной энергетики.

2. Весной 1971 правительство земли БВ заявило, что на правом берегу Рейна в Брайзахе планируется строительство 4х блоков реакторов. И уже в мае того же года эти планы натолкнулись на неожиданно сильное сопротивление местного населения.

3. Летом 1974 немецкая фирма Firma CHEMISCHE WERKE MUENCHEN объявила о своих планах построить возле Маркольсхайма – в 15 км от Брайзаха на эльзасской стороне завод переработке свинца. Ранее этот проект уже был отклонен 3 общинами во Франции и в Германии. Несогласное с этим проектом население заняло стройплощадку и удерживало ее на протяжение 5 месяцев. После чего фирме пришлось отказаться от своих планов.

Маркольсхайм стал символом экологического движения, объединившего немцев и французов. Напоминая о другом периоде, о том времени, когда “вахта на Рейне” символизировала противостояние между Германией и Францией, известные бард Вальтер Массман пел

В Эльзвсе и в Бадене

долгое время была беда

тут мы стреляли

друг в друга на войне

Тнпнрь мы воюем за нас самих

В Виле и в Маркольсхайме

мы вместе несем

другую вахту на Рейне

Кстати, надо сказать, что экологическое сопротивление, о котором здесь идет речь пользовалось подчеркнуто мирными способами борьбы, чтобы, во-первых, не уподобляться своему политическому противнику -- государству, на стороне которого были мощные аппараты армии и полиции, а также чтобы не провоцировать его на еще более жестокие меры. Таким образом, занятие стройплощадки, стало одним из основных форм сопротивления. О том, как это выглядело в жизни, рассказывает.Жан Жак Реттиг, очевидец и участник событий, пожилой учитель из Эльзаса:

“Как правило, после того, когда граждане исчерпали все легитимные и легальные возможности, то есть после того, когда были сделаны попытки апеллировать к демократии, вступить в диалог с политиками, и те отклонили диалог, когда становится ясно, что они обманывают население, когда представители индустрии не желают считаться с менеием людей, когда все способы испробованы, и когда ничего не помогает, когда гражданини оказывается загнаным в тупик, то у него не остается ничего кроме собственных тела и совести, и вот тогда, например, -- и это я видел собственными глазами и примимал в этом участие -- тогда молодые и пожилые люди, бабушки и дедушки усаживались в ямы, предназначеные для фундамента, для того, чтобы заливать туда бетон, и таким образом производственные процессы на стройплощадке блокировались. Мы говорили: Так дальше не пойдет! Пусть приходит полиция! Мы хотим с ними дискутировать. Наши противники -- не полицейские. Наши противники -- это те, кто не хочет диалога. Да, иногда доходило до рукоприкладства. Но мы всегда вели нашу борьбу в духе ненасилия. По принципу: когда тебя бьют --не давать сдачи. И часто бывало, что после третьего удара полицейский, не встречая сопротивления, опускал свою дубинку, и получался какой-никакой диалог...

В Виле полиция появлялась два раза. Виль находится над Рейном. Там речь шла о проекте атомной электростанции.,,,,,,,,,,Через десять лет благодаря зангятию стройплощадки, блигодаря демонстрациям и судебным процессам народ победил. На эльзасской стороне речь шла о заводе по переработке свинца, которий представлял опасность и для баденской стороны. Немецкий завод на французской стороне. Тут занятие площадки продлилось всего лишь 5 месяцев, и мы, занимающие стройплощадку, и население сумели повести дело так, что пришлось проводить перевыборы. И вот баденцы и эльзасцы на эльзаской территории совместно боролись против немецкого завода. Когда мы узнавали, что должна прийти полиция, а мы были заранее проинформированы и сообщали об этом проеставителям прессы, то есть официально предупреждали: этой ночью придет полиция...

-- Откуда вы узнавали об этом?

Потому что у нас был свой человек в полиции, который нас информировал.

Обычно, полицейские -- это только орудие. Они -- не плохие люди, это -- дети крестьян, дети рабочих, которые нашли работу в полиции, те люди, кто руководит ими -- это полтики, финансисты и промышленники. Да, так вот: Полиция не пришла, поскольку президент не мог позволить себе широкой огласки этого инцидента, этой полицейской кампании.

.........

Люди, принимавшие участие в этих акциях, должны были четко знать, в чем дело, иметь четкие аргументы и осознавать, за что они борятся, какими средствами, какова цель борьбы, кто такой так называемый противник, как себя с ним вести и как реагировать на его поведение, и что является конечной целью. В своих действиях необходимо руководствоваться конечной целью, а не своими личными, порой слишком спонтанными реакциями.

Президент ушел в отставку, а свинцовый завод построен не был. Но это был идеальные случай, не всегда все идет так гладко. Но борьба была жестокой. Есть и другие примеры.”

4. Атомную электростанцию, от строительства которой в Брайзахе в 1971 году пришлось отказаться, в конце 1973 года решили строить возле баденской деревни Виль, между Брайзахом и Страсбургом. Благодаря возрастающему давлению со стороны населения – вследствие демонстраций, открытых дискуссий, массивных стычек с полицией, получавших широкую общественную огласку судебных процессов, длившегося более года занятия стройплощадки –фирма BADENWERK и правительство БВ вынуждены были уступить. Результат – атомной электростанции в Виле нет!

5. Начиная с 1966 года фирма MOTOR COLUMBUS AG пытается построить АЕС в Кайзераугсте, на расстоянии 19 км от Базеля на швейцарской стороне Рейна. Проект был встречен многочисленными собраниями и акциями протеста, заявлениями и дискуссиями, как то разрешено швейцарской конституцией. В 1970 году о швейцарском атомном пректе узнали также эльзасцы и баденцы . Строительство началось 25 марта 1975 года, а уже 1 апреля строительние работы были блокированы, стройплощадку заняло население и продержало до 19 мая 1975 года. Эта АЭС не построена и поныне.

6. В то время существовал список населенных пунктов на Верхнем Рейне, которые теоретически подходили для строительства атомных электростанций. В декабре 1976 года ELECTRICITY DE FRANCE возрузила на площадке возле Герстхайма в Эльзасе мажду Вилем и Страсбугом мачту – верный знак того, что здесь вскоре будет строительство. И действительно оказалось, что у бургомистра уже были планы строительства 4 блоков реакторов по 1300 мегаватт. На протяжении нескольких месяцев площадка была занята протестующими. Мачта била срублена, население получило возможность ознакомиться с проектом и отклонило его. В рамках сотротивления проекту в Герстхайме 60 общин в присутствии немецких и французких средств массовой информации подписали договор о взаимной помощи по предотвращению атомных проектов.

В то время тема экологии была совершенно нова, и протест против преступных проектов, угрожающих здоровью людей, был совершенно неожиданным. Сообщения об этих акциях содействовали зарождению экологического сознания в народе. На протяжение нескольких лет вся иницатива исходила снизу. Ни одна партия не занималась всерьез этими вопросами. Комунистам, ориентировавшимся на Москву или на Пекин, приходилось в это времи нелегко, ведь с одной стороны им хотелось поучаствовать в протесте и увеличить тем самым свою популярность, однако с другой стороны они вынуждены были защищать и оправдывать атомную индустрию на своей так сказать политической родине.

Вот как комментирует роль коммунистов в экологическом Жан Жак Реттик:

Во Франции коммунистическая партия, кстати сказать, очень многочисленная, была да и остается до сегодня абсолютно пронуклеарной и в этом вопросе консерваттивной, и все об этом знали. На немецкой стороне было намного менше коммунистов. Среди них были как ориентировавшеся на Москву, так и на Пекин. Некоторые из них стремились бороться против атомной индустрии, но население не хотело бороться вместе с коммунистами. С другой стороны, среди коммунистов были и важные персоны. Представители младшего поколения коммунистов, маоисты, представляли дело так, что существует, с одной стороны, добрая, хорошая атомная энергия -- коммунистическая и плохая, западная, это сейчас упрощенно, быстро сформулировано, но так оно и было приблизителльно ... Коммунисты приезжали в основном из больших городов -- Гамбурга, Бремена, их было немного но все же они были. Позже они перешли в другие группы, например, к зеленым,.. некоторые из этого региона -- я их потом видел -- так сказать “стали на путь истинный”, то есть благодаря этой борьбе и контакту с простыми людьми из деревень, благодаря этой общей борьбе у них немного приоткрылись глаза.”

Bот еще один интересный факт, рассказаный Жан-Жаком

Один эльзасский профессор истории и политологии заявил в прессе, что наши акции финансируются КГБ. Ми подали на него в суд за нанесенние оскорбления и выграли процесс.

Наиважнейшим достижением этого движения являлось то, что с его помощью удалось объединить совершенно разных людей: молодих и старых, городских и деревенских, интелигентов и крестьян, ученых и художников.

Так называемый “левый” утратил в глазах бюргеров свою демоничность, крестянин и винодел почувствовал себя немножечко студентом, студент узнал, что такое поле, научился держать вилы и грабли и высказываться чуть попроще, чем на университетском семинаре.